64 красивые цитаты про банки

Алармисты округляют глаза — так потому и ужас, что все рухнет! Вспоминают Иран, которого в свое время тоже отключали от SWIFT, и готовятся жить, как в Иране.

Мы, дураки, думали, что только российским банкам нельзя верить. Оказывается, и европейские вкладчики своим не верят. Настолько, что готовы доплачивать родному государству за хранение собственных денег. Что с них взять, обыватели… Или я что-то не так понимаю?

Допускаю, что вы не очень в курсе, как работает мировая банковская система, но вы же не так наивны, чтобы считать отключение России от SWIFT’a реальной угрозой. Что же впадать уже в третий раз за последние две недели в панику?

Всего восемь лет назад в мире незыблемой данностью была банковская тайна, представляете? Эта данность исчезла в 2008 году. Германия потребовала от 14 банков мира раскрыть, куда уходили и откуда приходили деньги немецких граждан со счетов в LGT. «Смеетесь? Это банковская тайна», — дружно ответили банкиры. И смеялись три месяца. Но когда Германия заявила, что закроет у себя все их отделения и корсчета, дрогнули и сдались.

«Скоро чистыми будут считаться деньги только от святого духа», – бросила моя подруга, когда ей приказали закрыть счет в Швейцарии. Отнюдь не наша власть, что еще как-то можно было бы объяснить, а банк в Цюрихе, который лет десять неплохо зарабатывал и на ней, и на сотнях тысяч других русских клиентов, которых теперь решили гнать поганой метлой. Только потому, что они русские.

Мир меняется и адаптивные модели нужны, потому что нужны новые продукты, новые услуги, новые процессы, в том числе управленческие. Для этого нужно уметь совмещать желаемое, с точки зрения клиента, — с одной стороны, технологически возможное — с другой, и экономически оправданное — с третьей.

Если Вас засыпают модными терминами про «временные окна», «спринт» «scrum», не нужно питать иллюзий. Многие руководители в принципе не понимают, что это такое и управляют как обычно.

Когда мы покупаем банковский продукт, открываем счёт, депозит или кредитную карту мы не просто осуществляем какую-то функцию, мы воспринимаем ситуацию. Сейчас весь мир это сплошная экономика восприятия. Поэтому восприятие должно готовиться так же тщательно, как и сам продукт.

Высота, как название банковского продукта, — что-то понятное, связанное с достижением, с преодолением и успехом. На мой взгляд, это очень созвучно предпринимательскому духу большинства наших клиентов. Высокие цели, хоть и невыполненные, дороже низких целей, хоть и достигнутых, поэтому в названии «Высота» есть и лаконичность, и простота, и определенный символизм, а главное — эмоция.

Сейчас наибольший рост происходит в отраслях связанных с услугами. Сектор услуг растёт радикально быстрее производственного. Это говорит о переходе к экономике восприятия в целом, когда клиенты переходят от пассивного потребления продуктов к активному участию.

Экономика восприятия это не только развлечение. И рождается это восприятие не в головных офисах, а на местах — в точке взаимодействия с клиентом.

Давайте для начала определимся, что такое «agile». По-простому, это адаптивная модель, когда сотрудников вытаскивают из их привычных, существующих отдельно департаментов и включают в самоуправляемые группы, которые ориентированы на клиентов.

Ужасно, когда отсутствие компетенции прикрываются самоуверенностью и безаппеляционностью. Такой банкир часто категоричен в суждениях и агрессивен в высказываниях, но под этим налетом – никакой глубины, никаких реальных знаний. Человек «барабан» — шумно, резко и громко – потому что внутри — пусто.

Если финансовое заведение «слишком велико, чтобы рухнуть», то оно слишком велико, чтобы существовать.

— Мы знаем как обследовать банк. Мы сами почти банкиры.
— Только мы деньги не вносим, а выносим.

Кредитная карточка о многом может рассказать.

Фондовые маклеры устроили десятиминутное совещание, на котором решили, что удержать бумаги Мюнстерберга, Шумахера и всех связанных с ними банков нет никакой возможности. Крах совершился. Каждая минута приносила разорение целых состояний. Бумаги ежеминутно переходили из рук в руки. После полуночи нервное напряжение достигло наивысшей точки. Не только площадь перед Биржей, но и соседняя площадь были запружены автомобилями крупных держателей бумаг. Они сидели в своих лимузинах всю ночь, бледные и утомленные, с блуждающими глазами. Бюллетень за бюллетенем приносили вести о непрестанном понижении курсов. Эти курсы передавались по телефону, но уже в момент отправки телефонограммы не соответствовали действительности. Толпы людей, как во время стихийного бедствия, разбили лагерь на соседнем бульваре и платили за право сидеть на бульварной скамейке больше, чем стоит номер в лучшей гостинице. Под утро два маклера и один банкир впали в буйное помешательство.

Штирнер поставил себе новую задачу: прибрать к своим рукам всю промышленность страны, пользуясь тем, что большинство предприятий было должниками банка Эльзы Глюк.
Заводчики и фабриканты боролись упорно, но Штирнер методически захватывал в свои руки их фабрики и заводы.

Я недавно понял: одни переживания порождают другие. Я долго собирал деньги, чтобы купить квартиру в Москве. Копил эти деньги, хранил их у себя дома. И я очень переживал за эти деньги, и поэтому недавно отнёс их в банк. И, казалось бы, мне должно было стать полегче, но вместо этого мне стало потяжелее. Потому что раньше я переживал только за свои деньги, теперь я переживаю за целый банк. Раньше мне было достаточно посмотреть, на месте ли деньги, а теперь, чтобы успокоиться, мне нужно идти смотреть, на месте ли банк.

Время наполеоновских войн было лихим временем. Помню, как наш дачный знакомый, обсуждавший за столом об мировых проблемах, обмолвился о том, что если бы не наполеоновские войны, то евреи до наших дней могли бы прятаться от коренных народов в своих гетто и не совать нос в политику.
— Ведь во времена войн добра бесхозного много валяется. Только успевай брать. Те же Ротшильды и подсуетились. А как еще ювелир мог стать банкиром? Только в такие времена и мог, если варежку не разевал. Европейским королям тогда было не до них. А то бы в момент раскулачили. А когда вся суета закончилась — было уже поздно. Он тоже хитро поступил, да и община помогала. Подстраховался неплохо, ведь когда войны кончаются, с деньгами у всех плохо. Во первых, сыновей пристроил куда надо. Стали сыночки банкирами королей. И не только банкирами. Еще и советниками. Ну а ниточки все к папе тянулись. Так если бы они просто легкую деньгу примагнитили к себе, то мы бы и знать о нем не знали. И получилось, что тронешь одного сыночка, поссоришься с четырьмя странами. Вот их и не стали раскулачивать. Не смогли договориться, да и евреи не зевали. Они главное, создали типа свою информационно-аналитическую службу. А это серьезней любых миллиардов. Недаром он говорил о том, что кто владеет информацией, тот и правит миром. Монархи и опомниться не успели, как рядом с ними возникла почти королевская династия, которую никакая революция не сковырнет. Наоборот, эти ребята сами кому угодно революцию подсунут.
— Так что, евреи революцию и замутили?
— Да нет, там другие люди все затеяли. Евреи лишь момент ловили. Тогдашние монархи только с благородным сословием были обходительны. А еврей для них не повод даже притворяться хорошими. А коль так оборзел, что богаче короля стал… В общем этого короли никому не прощали. Но с таким образованием финансистов, упустили. Галантные века, просто ограбить уже моветон, прочие аристократы не поймут. Так финансисты сначала превратились в торгово-банковские дома, а потом современные банки с тайной сделки. Шикарное время. Вот и поднялись евреи и банки, ведь если какой вор украл деньгу, он их закапывать в землю не бежит, как же все вокруг воры. Он несёт их в банк, там охрана и тайна переводов. Его власти поймают и казнят, но денег не найдут, потому как надо точно знать на какое имя тот клал в каком банке. Да и даже зная очень часто случается, пока власть пытается вернуть деньги, счёт мёртвого вора сильно худеет, а ещё пара неизвестных кубышек вообще становятся доходом банка.