Полработы дуракам не показывают!
Цитаты из книги «Отрок. Бабы строем не воюют»
Да что ж ты в младенчестве-то не помер? Господи, прости меня грешную, сама же эту напасть говорящую на нас навлекла.
Хе-хе! Это верно, хрен ровесника не ищет… Ой! – Филимон испуганно прикрыл рот ладонью. – Извиняйте, бабоньки, вырвалось ненароком.
Господи-и-и!!! Да как же страсти такие в себе удержать? Разорвет же пополам на двенадцать кусков мимо шва!
Лада дает, дарит. Очень много дарит! Любовь горит жарко, но недолго, а жизнь… она длинная. Любовь силы дарит под такую поклажу, что без неё и не поднимешь, но угасла любовь или притухла со временем, а поклажа-то осталась. И давит, и давит. А Макошь берет всё! И часть тяжести от поклажи тоже! Если любовь не угасла, если зрелый муж и на десятом, и на двадцатом году смотрит на жену так, будто краше её на свете нет, — это уже не от Лады, эта удача — дар Макоши. Лада любовь дает, Макошь её хранит.
Снадобье в горшке на полке не ле́чит! Им пользоваться надо!
Чувства! Страсти! Всё равно какие, но когда их нет, то женщина не живёт, а небо коптит!
… ничего даром не дается, за всё расплатиться чем-то надобно. А не хватает духа… ну ной… толку-то? Ни нытьем, ни карканьем жизни не поправишь. Ты своё дело делай потихоньку — оно и сладится.
Женщин не понимать — их любить надо! Всех! За то, что они женщины. Всех до одной сначала любить, а потом… ну всякие вы бываете: и дуры непроходимые, и язвы зловредные, и неумехи косорукие и… всякие, одним словом. Но это — потом, а сначала вы женщины, кои любви, ласки и сочувствия достойны по сути своей, от рождения и до последнего мига! Вот так! Тогда и понимать ничего не нужно — само всё понятно. Тогда и зла на вас меньше бывает, тогда и правоту вашу видно становится, тогда и помочь вам, защитить или просто приятное сделать, слово доброе сказать — в радость.
Широка земля-матушка! Каких только дурней не рождает!
— Ну как же… видно же… ты так женщин понимаешь и всякие…
— Дура ты, Анюта, хоть и боярыня! Баб понять нельзя! — неожиданно рявкнул Филимон и добавил уже спокойнее: — Они и сами себя не понимают.
В женском мире у каждого времени и обстоятельства своя правда. Мужи почитают это бабьей лживостью, неверностью, ветреностью, а на самом деле женщина честна и правдива каждый раз! Просто жизнь повернулась немного другой стороной, а женская стезя — приноровиться, приспособиться, соответствовать, оттого и правда женская становится несколько иной… порой прямо противоположной.
А коли ворог смешон, то он не только не страшен, но ещё и бессилен против тебя.
Врут мужи, что у баб ум ущербен, мы ничуть не глупее их, только сердце у нас порой намного сильнее ума оказывается… вместе со всеми знаниями.
Коли любой ценой при себе держать, то оно и не надобно — самой поперек горла встанет. Хотя этого и взрослые бабы не все разумеют, пока сами носом не ткнутся, да и то, бывает, не догадываются, что не счастье так свое сберегли, а пытку — и себе, и любимому…
Время не обгонишь, как ни старайся…
В семье муж голова, а вот сердце и душа — женщина.
Скопидомство всё ваше Макошино! — Аринка презрительно повела плечом. — Не понимает она: себя отдать и подчиниться мужу — не унизиться, а с ним воссоединиться и через то возвыситься! Ты вот бабку мою вспоминала… Не столько про Ладу она мне рассказывала — про любовь истинную, какую она дает! Не борется её любовь с мужами за первенство, не укрощает их — кому они потом надобны будут, укрощенные-то? Истинная любовь не требует — отдаёт. Всю себя. И этим приумножается! А Макошь хочет всё забрать, ничего не отдавая! Не понимает, что, как только она над мужами властвовать начнет, — всему конец. И мужей достойных не останется, и ей самой плохо придется!
Пока бабы хохотали да высказывались об услышанном, Настена склонилась к одной из них, и от ее тихих слов будто зимней стужей повеяло:
— Ворованное счастье коротко! Сама остановись, слёз меньше прольешь!
Баба поперхнулась смехом и изумленно уставилась на лекарку, а та уже шла дальше…
… муж все больше разумом живет, а баба страстями да желаниями.