Это был эпатаж, чисто символическая бомбежка, призванная показать, что наши западные партнеры — не «бумажные тигры». Но они на самом деле лишний раз подчеркнули, что они — «бумажные тигры».
Цитаты известных людей «Сергей Александрович Караганов»
Россия делает упор на защиту таких понятий, как честь, национальное достоинство, мужество. Эти ценности для многих европейцев кажутся устаревшими, из их опасного прошлого. Из тех войн, которые европейцы развязывали и проиграли. Но Россия-то чудовищной ценой их выиграла. И готова защищать свой суверенитет и ценности и силой. К тому же эти ценности, видимо, понадобятся и Европе. В условном «мире Путина» немыслимо, чтобы в массе своей мужчины не защищали своих и чужих женщин, как это было в Кельне во время безобразия иммигрантов. Но европейцы, видимо, боятся этого нового жесткого мира, который во многом олицетворяет сегодняшняя Россия.
Ядерное оружие ужасно. Однако еще ужаснее люди, которые убивают безо всякого ядерного оружия. Между тем, именно это и произошло в недавнем прошлом, едва ослабел фактор ядерного сдерживания. Действительно, опыт 1990-х — начала 2000-х годов подтверждает: исчезновение угрозы применения ядерного оружия как фактора сдерживания в соперничестве двух ведущих мировых сверхдержав поспособствовало, как это ни печально, не укреплению мира и процветания но всех континентах земного шара, а возникновению целой череды военных конфликтов, обернувшихся массовыми человеческими жертвами. Мы увидели, как демократические страны уничтожают тысячи людей в самых разных точках мира — в Сербии, Ираке и так далее. Разумеется, я поддерживаю людей, которые хотят уничтожить ядерное оружие. Но не дай бог, чтобы они победили в этом своем стремлении! Да Бог и не допустит этого, ведь именно он после двух кровопролитнейших мировых войн, унесших жизни миллионов человек, дал человеку ядерное оружие как фактор сдерживания, чтобы этот кошмар больше никогда не повторился.
Главная причина проигрыша Советского Союза в конце 1980-х состояла в том, что народ нашей «одной шестой части суши» был плохо накормлен, а элита страны расколота и полагала себя ущербной. <...> Сегодня основная часть элиты сплочена, чувствует, в отличие от советской, моральную правоту, да и народ накормлен. Это во-первых. Во-вторых, нет той изнуряющей гонки вооружений, в какую был втянут СССР: Россия тратит на перевооружение армии лишь малую толику средств, которые выделял в своё время Советский Союз. Не давят на российский бюджет и чудовищные траты на содержание гигантской империи — стран соцориентации в «третьем мире». Есть ещё пять-шесть показателей, по которым можно проводить замеры и убедиться в разнице между той ситуацией и нынешней. <...> Укажу ещё три ключевых фактора: первый — Китай, в прошлой холодной войне он был противником СССР. Мы реально были «полуокружены». А сейчас Пекин — де-факто союзник России, тогда как последние действия Трампа в отношении Пекина общеизвестны. Америка пошла на одновременное враждебное сдерживание и России, и Китая. Россия — ближайшая, КНР — второочередная, но вместе с тем основная цель. Второй фактор — состояние Запада. 30 лет тому назад он был на подъёме, сейчас — в состоянии быстрого спада. Третий — наличие у России опыта предыдущей холодной войны.
Но кто сейчас думает о приличиях? Власти Запада в истерике, потому что не управляют своими обществами, с одной стороны, и потому что до них только сейчас доходит простая истина — их нынешняя либеральная демократия уходит в прошлое. Когда-то в СССР говорили о коммунизме как о будущем всего человечества и весьма болезненно реагировали на любые доказательства того, что это не так. Сегодня Западу становится очевидным, что либеральная демократия также не является будущим человечества. Оно (будущее) не определено, и есть множество вариантов того, как оно будет строиться.
Поймите, условный Путин стал авторитарным лидером, потому что Россия этого потребовала. Такая история. Неавторитарных лидеров Россия сносила с трона. Повторюсь: постоянные интервенции и собственный захват земель выковали определенный менталитет. В нем яростное стремление к самостоятельности и суверенитету. <...> Когда говоришь: «Россия — наследница империи Чингисхана» — это вызывает жуткое раздражение у интеллигенции. Но что делать, мы такие. К тому же в мире жесткой конкуренции у авторитарных государств, способных лучше концентрировать ресурсы и проводить последовательную долгосрочную политику, преимущество над современными демократиями. Но и авторитаризм, понятно, не панацея. Он часто ведет к стагнации, а то и к провалу. России нужно еще лет 15 мирного развития. В результате мы станем более гуманными и более демократическими.
Путин очень чутко прислушивается к мнению населения. Для него это важно. Мы сейчас переживаем время реакции, но откройте «ящик Пандоры» — и вы увидите, что народ наш — антизападник. Авторитаризм России не навязан сверху. Он результат нашей истории, сформировавшей наш генетический код. Без централизации власти нельзя было освоить и обеспечить безопасность такой гигантской страны с географически не защищёнными границами. Когда эта власть ослабевала — в начале XVII века — были смута, развал и интервенция поляков. То же самое — развал, гражданская война, интервенция — последовало после демократической революции февраля 1917 года. А потом пришли большевики и ужас ГУЛАГа. До сих пор считаю, что страна чудом не погибла после революции 1991 года и последовавшего развала.
Когда мы рванули к Европе, мы, конечно же, хотели стать частью её политической и военной системы. Недальновидность и жадность — я не могу и не хочу искать другую формулировку причин того, что западные коллеги это стремление отвергли. Это была трагическая ошибка для всех, особенно для Европы. Там не увидели надвигающегося будущего — уже наступало коренное изменение соотношения сил в мире. Была почти неизбежной дальнейшая потеря Западом военного превосходства — фундамента с XVI века его гегемонии в политической, экономической и культурной сферах. У Европы была фантастическая возможность укрепить свою безопасность и мировые позиции. <...> Теперь Россия в военно-политическом отношении — важнейшая часть не-Запада. И этим добивает его военное превосходство.