— Возможно, плохие качества — неотъемлемая часть характера.
— Признак развитого человека — подавление этих качеств в пользу лучших.
Цитаты из игры «Deus Ex»
— Ну, как дела?
— Отлично. Выполнил задание.
— Тебе приказали хладнокровно убить человека. Должно быть, это было трудно.
— Не совсем, особенно если остановиться на секунду и подумать, кто он был и за что боролся.
— Жаль, когда из-за расхождений во мнениях кто-то погибает. Больше мне сказать нечего.
Когда правительственный надзор и запугивание называют «свободой от террора» или «освобождением от преступности», свобода и независимость становятся словами без значения.
Когда стоишь перед свержением живой правящей группы, показные акции — даже когда они исполняются концертно, группой — часто бесплодны. Истинный переворот может сработать только изнутри, и в этом основная перемена, которая может быть произведена личностью, усиливающей каждую структуру, которую такие организации используют, чтобы поддерживать собственную власть. Исторически, правящие группы всегда уступают числом тем, кем они управляют — но, тем не менее, они умеют использовать несоразмерную силу в сочетании с традицией, смятением и наказанием. Оперативники, которые научатся нести маску верноподданного и сохранять свои секреты внутри, могут использовать те же самые инструменты, чтобы свергнуть подобные организации, или подвинуть их на идеологически более привлекательный путь…
Незапланированный организм — это вопрос задаваемый Природой и отвечаемый Смертью. Ты иной тип вопроса, с иным типом ответа.
Каким-то образом, понятие о свободе потерялось. Это еще вопрос, какую свободу присвоили себе одиночки… или какую свободу мы так стараемся сохранить.
Мы никогда не трогаем ничего напрямую. Мы только влияем. Предлагаем. Намекаем.
Человек создавал цивилизацию не из-за готовности, а из-за потребности в ассимилировании себя в структуру более высокого порядка.
Корпорации слишком огромные, ты даже не знаешь, на кого работаешь. Это террор. Террор, построенный в системе.
Личностей могут запоминать, но организации всячески препятствуют этому. Один художник, один генерал, один герой или один злодей может умереть, но невозможно убить людей, нацию, идею — только если идея не произрастает из слабовольных и давится более сильными.