— Я не доверяю ему, сэр.
— Чему вы не доверяете?
— Его натуре. Как многие обаятельные люди, в душе он полностью зависит от одобрения окружающих.
— И что в этом ужасного?
— Его единственная цель — быть любимым, а не любить.
— Вы прочли слишком много романов. Я неутомимая читательница романов, сэр.
— Но они не замутнили мой разум.
Цитаты из фильма «Мэнсфилд Парк (1999)»
Все распри и войны вели никчёмные мужчины. Женщины в них почти не участвовали.
Эгоистов следует прощать, потому что нет надежды их излечить. (Эгоизм нужно прощать, поскольку нет надежды его излечить.
Мы должны всегда прощать эгоистов. Они неизлечимо больны.)
Вы столь красноречивы, что, боюсь, в конце концов убедите сами себя.
— Будет всего лишь глупый бал…
— Я не позволю продавать себя, как одну из рабынь вашего отца!
— Не будьте такой глупой!
— Глупость женщины только прибавляет ей очарования.
— Фанни! Вы ведете себя нелогично!
— Это еще одно достоинство. Я должна вызывать восхищение.
Нравственность — бесспорное достоинство. Особенно для безнравственных.
— Как ты серьезен.
— По-твоему, это худший из пороков, Том?
— А вы что скажете, мисс Прайс?
— Мне жаль Вас огорчать, мистер Кроуфорд, но у меня нет готового мнения.
— Подозреваю, Вы почти целиком состоите из неразделенных готовых мнений.
— Чудный сюжет, Том. В мире стало одной глупостью больше.
— Перестаньте, мистер Бертрам. «Драма для жизни…» Как там? «То же, что корабль для моря». «Средство преодолеть его, познать его глубины, его простоту, его красу».
— Я с Вами совершенно согласен, мисс Кроуфорд. Особенно хорошая драма, в которой видна сила разума, глубокое знание натуры, в которой миру явлены тончайшие грани остроумия — посредством языка. Это важно. А это — мусор.
Во всем есть недочеты и недостатки. Одна надежда на счастье не оправдана — человек склонен обратиться к другой.
— Но Мария более привлекательна.
— Ее выбор сделан.
— Поэтому она мне нравится еще больше. Помолвленная девушка всегда привлекательней не помолвленной. Она удовлетворена. Все ее тревоги позади. Она может пользоваться очарованием, не вызывая подозрений. Для обрученной это безопасно. Вреда не будет.
— Ты очень волен в подобных суждениях. Когда-нибудь ты от них пострадаешь.
— Ну как?
— Они мне понравились, но Джулия больше.
— Почему?
— Потому что так мне советовала ее тетя.
— Фанни Прайс! Ведите себя более прилично!
<...>
— Не знаю, как Вас благодарить, Эдмунд.
— Мои таланты — ничто, в сравнении с Вашими. Мои писания неуклюжи на фоне Ваших буйных сочинений.
— Да, я буйная, как зверь. Сэр Томас с этим согласится.
— Я любил Вас всю жизнь.
— Знаю, Эдмунд.
— Нет, Фанни. Как мужчина любит женщину. Как герой любит героиню. Как я не любил никого в своей жизни. <...> Если Вы примете меня после всей моей болтовни и слепоты… Я обрету счастье, которое невозможно описать.
Мистер Норрис скорее взлетит в небо, чем станет мириться с детским шумом.
— Богатство — это ведь вовсе не постыдно, дорогая.
— Смотря как оно получено.
— Прощай, Сьюзи.
— Прощай. Сочини мне множество рассказов и съешь тысячу тортов!
— А ты, малышка, не забывай причесываться. Но не слишком усердно.
— Жизнь вдали от роскоши и комфорта Мэнсфилд Парка, возможно, приведет Ваш разум в более трезвое состояние. Вы этого хотите, не так ли?
— Да. Этого.
— Почему, Фанни?
— Чтобы снова быть дома. Среди любящих родных. Чтобы проявлять любовь, не боясь, не сдерживаясь. Чтобы чувствовать себя равной тем, кто рядом.
— Тот факт, что он выбрал именно Вас — свидетельство его добродетели. Он мог бы Вас сделать счастливой. А Вы — принести счастье ему.
— По-моему, нельзя утверждать, что мужчина приемлем для любой женщины, которая ему понравится.
Я люблю ее. Но видов любви много. Как секунд в вечности.