Без баранов нам, волкам, нельзя…
Цитаты из книги «Лана... (поэма о высшей любви)»
Смысл ее жизни заключался в постоянном получении неких всплесков энергий – боли, радости, любви, предательства, и она искренне пробовала на вкус каждое новое ощущение. Всё, что делало ее счастливой или, наоборот, убивало последнюю радость, всегда рассматривалось сквозь призму полученного урока, а важность его значения определялась скорее оттенками, чем чёткой градацией добра и зла.
Когда кто-то говорит, что ему не нужно от тебя ничего, значит – он хочет всё!
Она умела выкарабкиваться сама. Мои стремления помочь и поддержать редко принимались. Казалось, ей трудно поверить, что хоть что-то в этом мире может быть дано тебе даром. Она привыкла платить сразу и ненавидела брать в долг. Любой подарок, любая услуга, вплоть до подачи руки в транспорте или пропуска в живой очереди, могли быть истолкованы ею как первый шаг к ограничению ее свободы. Свободы собственного выбора Добра и Зла. С последующим неким обязательством расплатиться той же монетой, иначе космическая гармония взыщет с нее этот долг иначе.
… Все последующие дни пунктуально превращали мою жизнь в ад. Провалы в чужую жизнь случались всё чаще и чаще, но если раньше я был там на правах стороннего наблюдателя, то теперь они сопровождались болезненным чувством проникновения или вживания в образ.
Пока. Знаковое слово, дарующее надежду, но никогда не оставляющее гарантий.
– Что такое Добро?
– <...> Это то, за что ты никогда не испытаешь чувство стыда перед самим собой.
Тьма дарует мощь, но взамен забирает тебя всю. Ты уже никогда не принадлежишь себе, и если ей угодно напомнить тебе место — она швыряет тебя в грязь. Не грязь о тебя, а тебя в грязь…
Это была болезненная и странная любовь. Любовь, подразумевающая логику и трезвость с обеих сторон до того единственного момента, когда мы оставались один на один друг с другом. Тогда все барьеры рушились – и плотины, искусственно возводимые нами для ограничения и сдерживания страсти, сметало неудержимой мощью первого же поцелуя!
Убить человека легче, чем причинить ему боль.
И вообще, никогда не верь женщине, ни одной — ни жене, ни любовнице, ни даже собственной маме.
Смерть — естественный атрибут войны, а наказание — единственная узда для порока.
Смерти нет! Что такое смерть, если бессмертна душа? Что такое жизнь, как не мимолётный взмах крыльев мотылька в вечном круговороте бытия? Что такое бытие, если его определяет скорость движения шальной пули, пущенной неизвестно кем в неизвестно кого?
Любовь. Она вполне вмещает в себя всё — от мирового пространства до общечеловеческого взаимопонимания…
Человек не может устоять, получая всё. Абсолютно всё! Плата не будет высока. Плата за душу никогда не бывает высокой.
Магия этого народа хранила Слово. Другие так не умели. Они боялись и себя, и Бога. Отсюда глубинный страх перед евреями и столь же глубинная, генетическая ненависть к ним. Во мне есть их кровь. Но моей крови мало, чтобы звёзды снова откликнулись…
Еврейская кровь — это всегда и дар и проклятие. Даже сто раз разбавленная в телах других наций, она непременно проявляет себя. Кровь народа, который был избран как хранитель Знаний.