Шут не имеет права на ошибку. А Её Величество — на личную жизнь.
Цитаты из книги «Ключ от всех дверей»
— Поэтому я безмерно благодарен госпоже Лале — если бы не ее доброе сердце…
— … моя неодолимая скука во дворце, Мило, не обольщайся…
— Не столь важно, госпожа моя.
Ох-хо-хо, одно дело – самой людей развлекать, другое – быть поводом для развлечения. Это даже шуту неприятно.
Даже ежели тебе чего-то не хватает до скрежета зубовного и душа к чему-то замечательному тянется — и то не всегда оно на пользу будет. Иной раз сбудется мечта, а глянь — и стоишь с макушки до пят в той мечте изгвазданная, и хорошо еще, если она сладка на вкус покажется… Потянешься, как дитё за вареньем на самый верх кладовки — так не жалуйся потом, что по затылку звездануло.
Я прошу — улыбнись!
За окном столько света,
Там деревья, и птицы, и запах дождя…
И небесная высь
Так ярка нынче летом,
И скользит по реке белой птицей ладья.
Оглянись с высоты:
Этот сад так прекрасен!
Видишь? Дети играют у яблонь внизу,
Собирают цветы
И хохочут от счастья,
И мне кажется, смех — замечательный звук.
Слышишь — птица поет…
И пусть дождь льется где-то,
После гроз будет лучше нам солнце светить. Леди, сердце мое…
И в тебе — столько света!
Как иначе меня ты могла ослепить?
Сначала перестала видеть сказку за театральным представлением, разглядев убогие декорации и подтекший грим актеров. Потом разучилась слушать чужие сердца, погрузившись в свое безумие. Стала почти равнодушной…
Конец жизни, конец пути… И в тот момент, когда я осознала это, мне стало так страшно, как никогда до тех пор.
Скоро наступит осень — но не для меня. Созреют в приютском саду мелкие, но сладкие груши — но я их не попробую. Не пробегусь по улицам, не залезу на старое дерево, не поколочу вредного мальчишку, который оттаскал меня на днях за волосы, не признаюсь другому, столь же вредному, но такому родному, что люблю его… Миллион несказанных слов, тысяча пропущенных рассветов, сотня невстреченных друзей, десяток непрощеных врагов…
Одна непрожитая жизнь. Разве этого мало?
— Ты еще так молод!
— Мне тридцать четыре года, — сверкнул глазами ученик. — Пора бы вам уже перестать считать меня ребенком. Я не был им даже в шестнадцать лет, когда мы впервые встретились. Улицы быстро старят.
Я не смогла не улыбнуться. Право, какой наивный мальчик!
— Мне не хотелось обижать тебя, лорд Авантюрин, — слова прозвучали немного иронично. — Но мой возраст исчисляется столетиями. Ты для меня всегда останешься ребенком, сколько бы ты не прожил.
— А себя вы, значит, считаете взрослой особой? — моментально нахохлился Мило. — И эта взрослая особа сидит второй день в шкафу, потому что огорчена смертью котенка?
Запомните, милая леди, не всегда перемены равносильны потерям.
Весьма раздражительная, инфантильная, беспомощная особа, с деспотичным характером, вздорная, неразумная и капризная. Да еще и бессмертная к тому же — вот незадача!
Кто не рискует — и не живет по-настоящему.
Любое удовольствие бесценно.
Ты смеешься, и смех заглушает крик,
Что рвется наружу из темной души,
И изысканный яд уж под кожу проник
И теперь вместо крови по венам бежит.
Недоверчиво щуришь больные глаза,
Что к мраку привыкли скорее, чем к дню,
Ты уже никогда не вернешься назад,
Ты сжигаешь мосты, чтоб дать пищу огню.
И в безумии прячась, как кролик в норе,
Ты пытаешься вновь насладиться игрой…
… Никогда не признаешься даже себе,
Что устала уже оставаться одной…
Лишь время бесконечно, как и Вы.
И тянутся мучительно часы
От ледяной полночной синевы
И до жемчужной утренней росы.
И сколько не прошло бы горьких лет —
Вы неизменны. Такова судьба.
Но времени отравленный стилет
Пронзает грудь владыки и раба,
А Вы все так же — смотрите в окно,
И кто-то рядом — скрашивает час.
И Вам отчаянно желается одно:
Чтоб этот кто-то не оставил Вас!
Признанья нежные и огненная страсть
Угаснут, не оставив ничего.
И он уйдет. И Вы, чтобы не впасть
В безумие — забудете его.
Когда-нибудь истают дней мосты,
Как будто лед, во времени лучах.
А Вы… останетесь — молчать средь пустоты,
С улыбкой сумасшедшей на устах…
Смерть не бывает нелепой. Страшной, отвратительной — да. Но смешных масок она не носит.
Старики в одной деревне решили поделиться с внуками мудростью. Созвали молодежь и стали рассказывать:
«Помните, дети, — вещал тот из них, кто всю жизнь провоевал. — Много у вас на пути преград будет, много крепостных стен, но сдаваться нельзя. Всякую дверь откроют упорство и сила».
«Это для тех, кого духи разумом обделили, — посмеивался тот, кто торговал. — Я же скажу вот что: много мне довелось поездить по городам и селам, и часто меня гнали, но любую дверь открывают хитрость и лестное слово».
«Любую дверь открывает знание», — уверенно возразил старый колдун.
«Талант, только талант», — покачал седой головой бард.
«Власть», — твердо ответил староста.
А малявки на сходке заскучали… Еще бы — в душной избе, в темной — только свечи и горят.
Не стали детки терпеть — прошмыгнули, будто мышки, на улицу.
Дверь-то открыта была.
Кровь хороша, только если это театральная краска…
Одиночество не может длиться слишком долго. Год, два, а потом ты либо привыкаешь, либо тихо сходишь с ума. Это аксиома. Я так и не привыкла.
Люди завистливы. Это душевное качество неистребимо и необозримо. Сравнивать себя с прочими, впадая в тоску или, напротив, радуясь — такая же потребность, как сон или еда. Зависть может быть светлой и темной, созидающей или разрушающей — смотря что за человек, но каждый хотя бы раз в жизни испытывал это острое, болезненное чувство.
Страх одиночества – не из тех болезней, что лекарь может исцелить прижиганием. Такие раны, будучи растревоженными, ноют еще сильнее… Лучше позволить им заживать самостоятельно.