Женщины делятся на тех, кто любит только сыновей, и тех, кто любит только мужа.
Цитаты из книги «Пейзаж, нарисованный чаем»
Ударь палкой по кусту — вырастет цветок.
… у неё, как у всех мудрых женщин, было донельзя глупое лоно.
Уж сколько веков большая часть американских мужчин теряет невинность с негритянками, а в Европе, особенно в юго-восточной части, принято с цыганками грешить. Благослови, Господи, цыганок и негритянок. Ведь это доброе дело — уделить немного женской ласки мальчишке, которому любовь нужна как хлеб. С ними теряют невинность те, кого не любили и не будут любить.
Читатель находит в книгах то, чего не может найти в ином месте, а не то, что писатель внёс в роман.
… Мое полное присутствие ограничено так же, как и полное отсутствие.
Откуда нам знать, кто прав, если на нашем веку было столько тех, кого мы обязаны были уважать, и так мало тех, кого было за что любить?
В человеке любовь занимает ровно столько места, сколько оставляет ненависть, совсем как в бокале с вином, где места для воды ровно столько, сколько выпито вина. И если глубоко лежит ненависть — мелко лежать любви.
Как-то раз журналисты спросили его, как он может жить, имея на своей совести столько убитых и изуродованных людей, как он вообще может спокойно спать. Афанасий им коротко ответил: — Надо просто привыкнуть к себе. Когда привыкнешь уже гораздо легче.
А между тем капли времени не стряхнешь с лица рукавом, это ведь не капли дождя. Они остаются навсегда.
… в одно прекрасное утро, когда ветер поедал дождь.
Все женщины стремятся к одним и тем же мужикам и одних и тех же избегают. Одних любят трижды — как сыновей, как мужей и как отцов, а других, кого мать не любила, не полюбит ни жена, ни дочь. Это — как у голубей, которые едят и пакостят одновременно..
Наши мысли подобны голоду — всегда одинаковы.
— Знаете, каждый из нас похож на луковицу: под каждым елеем оказывается следующий; вы его снимаете и ожидаете увидеть бог знает что. Когда же добираетесь до конца, убеждаетесь, что в сердцевине ничего нет. Совсем ничего.
— Ничего? Вы говорите, ничего. Лук и вода. А слезы? Как же пролитые слезы? О них то вы и забыли!
Слова на людях растут как волосы… Слова, как и волосы, могут быть черными или каштановыми и даже втайне рыжими — красными. Но рано или поздно они побелеют, как волосы у меня и моих ровесников. Со словами можно делать что хочешь, но и они с тобой поступают как хотят.
Книги — это ум в картинках.
Прошлое лучше видится ночью, чем днём.
Колорит твоего молчания зависит от того, о чём ты молчишь.
Вам всё кажется, что за вас кто-то что-то решит, что ваше время ещё придёт. А ведь от вашего будущего одни рожки да ножки остались.
Им случалось говорить по-коптски и по-еврейски, по-гречески и на латыни, по-грузински и по-сирийски или же молчать на всех этих языках.