— Рано или поздно все о тебе узнают, кто-нибудь сделает фотографию или выяснит, где ты живёшь.
— Тогда я снова исчезну.
— Единственный способ исчезнуть навсегда — это перестать помогать людям, и, мне кажется, для тебя это не вариант.
— Лоис, тебе не кажется, что тебе уже хватит?
— Поверь мне, трезвая я еще противнее.
— Ты психопат.
— Какое емкое слово аж из трех слогов при таких скудных мозгах!
— США предоставляет экспериментальное вооружение повстанцам в Африке?
— С такими железными яйцами, это ваш туалет.
Ревнует только ревнивая женщина, а я не ревнивая.
— Поверь, я бы не сказала «да», если бы не верила, что это судьба.
— Как ты можешь быть так уверена?
— Потому что когда я смотрю на Джимми, я чувствую это сердцем. В радости и печали он мой мужчина.
— Я… я не знала.
— Незнание не освобождает от ответственности, мисс Лейн.
Ох уж эти девочки-подростки. Никого не слушают, не знают своей силы и злы на весь мир, аж кровь закипает…
Привет, сестренка! Ты знаешь, как я тебя люблю, и я желаю вам с Джимми долгих и счастливых лет совместной жизни. Помните, что говорил генерал: «Брак — это единственный вид войны, когда ты спишь со своим врагом».
Просто кто-то выстрелил в меня стрелой, едва не попав в сердце и, сдается мне, это был, не купидон!
Бездомные собаки и голые парни — моя слабость.
— Кларк, мы можем завтра все умереть!
— Лоис, я умер, когда ты ушла.
Привыкай к арахисовому маслу и желе – это вершина моего кулинарного искусства.
— Вопрос в том, как ты сюда попала?
— Женское обаяние.
— Ха.
— Да, оно у меня есть.
Живу ради сражений.
Ты помнишь, как заработал этот шрам? Ты всем говорил, что упал с мотоцикла. Но всё было не так… Мы пили виски генерала, потом пробрались на военный склад. Мы там дрались, дурачились, и я поцеловала тебя. Это был мой первый поцелуй. А ты улыбался своей кривой улыбкой, потом тебя вырвало, и ты рухнул на пол как подкошенный. Ты никогда не умел пить, Уез.
Тем более отношения на расстоянии обостряются. Так говорили все парни, которые от меня уходили.
— Лана – прошлое, а я — твоё будущее.
— Но мы в настоящем.
После всего, что со мной было? Амуры могут истыкать меня стрелами, и я ничего не почувствую.
— Ну, мы же разные, как молоко и копчёный палтус.
— Тогда я палтус.
— Это точно.
