Пребывая в недифференцированном мире, я не в состоянии решить, что прекрасно, а что безобразно, что хорошо, а что плохо, что оригинально, а что нет.
Цитаты Жан Бодрийяр
В ситуации невозможности принять какое-либо решение, любой предмет делается плохим, и единственной защитой становится противореакция, неприятие и отвращение.
В наше время симпатии стали неопределенными, определенно лишь чувство отвращения. Не имея возможности точно знать, чего же нам хочется, мы зато знаем, чего мы больше не хотим.
Организуйте фальшивое ограбление. Убедитесь в том, что оружие ваше никому не причинит вреда, и выберите себе заложника понадежнее, чтобы ни одна человеческая жизнь не подверглась опасности (вы же не хотите превратиться в преступника). Потребуйте выкуп и сделайте так, чтобы операция получила как можно большую огласку, — словом, все должно выглядеть правдоподобно, ведь вы испытываете реакцию машины на идеальный симулякр. У вас ничего не получится: сеть искусственных знаков безнадежно перепутается с элементами реальности (полицейский по-настоящему откроет огонь; посетитель банка потеряет сознание и умрет от сердечного приступа; кто-нибудь и в самом деле отдаст вам липовый мешок с деньгами) — короче говоря, вы снова, сами того не желая, окажетесь в реальном, которое для того и существует, чтобы уничтожать попытку симуляции и сводить все к реальности…
Нравиться сегодня стало действием, где присутствие личности, которой нравятся, является вторичным моментом. Это повторенный дискурс рекламного образа.
Приближаясь к идеальному эталону, то есть будучи «поистине самим собой», вы лучше подчиняетесь коллективному императиву и становитесь похожими друг на друга. Это дьявольское коварство и диалектика массовой культуры.
Для потребителя принуждение к счастью и удовольствию является эквивалентом традиционного принуждения к труду и производству. Все более и более он проводит жизнь в обновлении собственных потребностей и благосостояния. Если он об этом забудет, ему обязательно напомнят, что он не имеет права не быть счастливым. Иначе он рискует удовлетвориться тем, что имеет и стать асоциальным.
В глубине всех стремлений скрывается идеальная цель статуса. Именно он пробуждает мир безделушек, фетишей, которые служат показателями статуса и организовывают спасение посредством творений вследствие недостатка спасения посредством благодати.
Демократический принцип применяется не на уровне реального равенства, равенства способностей, ответственности, а на уровне равенства перед Предметом и другими знаками социального успеха и счастья. Это демократия уровня жизни.
Поведение «общества потребления» — отказ от действительности на основе жадного и умножающегося изучения её знаков.
Мы живём под покровом знаков и в отказе от действительности. Знак — то, что мы потребляем, это наше душевное спокойствие, подкреплённое дистанцией от мира, которое даже сильный намёк на действительность скорее убаюкивает, чем нарушает.
Каждая старинная вещь красива просто потому, что она дожила до наших дней.
Зеркало придает пространству завершенность.
Вещи — это бытовая мифология, в которой гасится наш страх времени и смерти.
Вещи стали сложнее, чем действия человека по отношению к ним.
Человек не свободен от своих вещей, вещи не свободны от человека.
Становясь совершенной, форма отводит человеку роль стороннего созерцателя собственного могущества.
«Прекрасная вещь» — скажет коллекционер, а отнюдь не «прекрасная статуэтка».
Мы отныне лишь безответственные пользователи стремящихся к нулю жестов и усилий.
Никто не в состоянии вынести ответственность за свою жизнь.