… Ей было так жарко, что она жалела, что у неё нет длинного языка и нечего высунуть.
Цитаты Диана Уинн Джонс
… Мама относилась к Чармейн, словно та была тигрицей, о которой нельзя сказать наверняка, ручная она или нет.
Хоул вытащил ещё одну кипу платков и бросил на Софи поверх них сердитый взгляд. Глаза у него покраснели и слезились. Затем чародей поднялся.
— Мне плохо, — возвестил он. — Пойду лягу. Возможно, умру.
Тогда она плюхнулась в кресло и стала там злиться.
Помогите! Кто-нибудь! Я умираю, всеми покинутый!
— Вы, там, внизу! — поставленным учительским голосом прогремела она в гневе. — Да-да, вы, крашеная блондинка с винтовкой! Я с вами разговариваю! Ну-ка, немедленно прекратите, слышите? Здесь двое моих детей, и я не потерплю такого безобразия! Стыдитесь! Нельзя так распускаться!
— Джентельмен никогда не будет использовать магию против женщины. Особенно против собственной мамы.
В таком случае, подумалось Кристоферу, джентльмены неоправданно усложнили себе жизнь.
— И всё равно это гнусно — делать девушек несчастными! — припечатала она. — Это бессердечно и бессмысленно!
— Что поделаешь, — вздохнул Кальцифер.
– А чего вы колдовством не вылечитесь?
– Потому что от простуды заклятий нет, – горестно ответствовал Хоул.
Все умозаключения Софи пошли прахом. Она бы не призналась в этом ни за что в жизни.
— Катастрофа, ты хотя бы понимаешь, какие это весомые слова: «Мой папа — писатель»? Как они звучат!
— «Унитаз» — это тоже весомо.
Софи понимала, что от нее ждут восхищения, поэтому совладала с собой и не сказала ничего.
Ветер рвал на Софи волосы и тянул все морщинки на лице назад, пока ей не стало казаться, что до места она доберется со щеками за ушами.
Груды изжеванных сердец нигде видно не было, — судя по всему, Хоул прятал их где-нибудь под просторной кроватью с пологом.
Софи понимала, что Хоул и в раю будет ныть, если сочтет, будто это его красит.
Все было очень странно. Девушкой Софи съежилась бы от стыда за свое поведение. А старухой она обнаружила, что собственные слова и дела ни капельки ее не заботят. По мнению Софи, это было большим облегчением.
Надо было сделать всё как надо, а откуда ей знать, как именно надо?
Навести чистоту в вашем доме мне по силам, однако очистить вас от скверны я не могу.
Девушки чинно гуляли парочками, ожидая, когда к ним наконец пристанут.
К тому же молодой человек был совершенно потрясающий: с узким, умудренным жизнью лицом — Софи он показался очень взрослым, сильно за двадцать.
<...>
— Небеса милосердные, — удивилась Софи. — Да этот чародей Хаул при всей своей злобности — сущее дитя едва за двадцать! Да, быть старой — совсем другое дело, — думала она, переворачивая бекон на сковородке.