Его растрепанные волосы зашуршали на подушке, когда он зашевелился, чтобы взглянуть на часы. Два часа утра. Уже два дня как он похоронил ее. Двумя глазами он смотрел на часы, двумя ушами слышал их тиканье, сжав губы — тоже две. Две руки его безвольно лежали на кровати.
Он пытался избавиться от этой навязчивой идеи — но все вокруг упорно распадалось на пары, утверждая всемирный, космический принцип двойственности, все вело на алтарь двоичности.
Цитаты Ричард Матесон
Помощь дарят, только если попросишь о ней.
Я уже чувствовал, что теряю контроль. Как скоро наступит пустота? Как скоро воцарится безысходное отчаяние?
Несмотря на то, что все эти годы он жил бок о бок то смертью, ходил по проволоке над пропастью, в которой его поджидала смерть, то и дело лишь по воле случая избегая неминуемой гибели. Несмотря на это разум его не был готов. Он не был готов принять смерть.
Знать, что конец близок, — и оставаться спокойным! Не в этом ли сила духа — духа несокрушимого? Ведь Скотт остался один на один со своей бедой, и рядом не было никого, кто смог бы пожалеть его или оценить его мужество. Это была смелость без оглядки на возможную похвалу.
Я верю, что в доисторические времена, до появления речи, паранормальные способности были в порядке вещей. И это вполне объяснимо. Нельзя же абсолютно все человеческие потребности выразить при помощи жестов и гримас.
Когда материя не принимается в расчет, все творение становится исключительно ментальным.
То, что люди назвали адом, — это вакуум, в котором обитают после смерти неразвитые души. Этот тот уровень существования, над которым они не могут подняться, поскольку не в состоянии мыслить абстрактно, а беспокоятся лишь о мирских делах.
Погибнуть, не ощутив полноты наслаждения жизнью, не познав счастья в объятьях любимого человека. Погрузиться в тяжкий коматозный сон, чтобы умереть, или, может быть, вновь ожить, только ужасным, безумным, бесполым бродячим существом. И никогда не познать, что значит любить и что значит быть любимым. Это похуже, чем стать вампиром.
Общество ненавидит и преследует вампиров. Но без всякой причины! Разве их потребности шокируют больше, чем потребности человека или других животных? Разве их поступки хуже иных поступков родителей, издевающихся над своими детьми, доводя их до безумия? При виде вампира у вас усиливается тахикардия и волосы встают дыбом. Но разве он хуже, чем те родители, что вырастили ребенка неврастеника, сделавшегося впоследствии политиком? Разве он хуже фабриканта, дело которого зиждется на капитале, полученного от поставок оружия национал террористам? Или он хуже того подонка, который перегоняет этот пшеничный напиток, чтобы окончательно разладить мозги у бедняг, и так не способных о чем-либо как следует мыслить? Или, может быть, он хуже издателя, который заполняет витрины апологией убийства и насилия? Спроси свою совесть, дружище, разве так уж плохи вампиры? Они всего навсего пьют кровь.
Набулькав полный бокал, он снова уселся и отхлебнул. Где же она, та неясная грань, за которой он оторвется от этого трезвого мира с его зыбким равновесием, и мир со всей его суетой наконец утратит свой ясный, но безумный облик.
Круг замкнулся, — думал он, ощущая, как вечный сон вкрадывается в его тело. — Круг замкнулся. Гибель рождает террор. Террор рождает страх. И этот страх будет осенен новыми предрассудками. Так было… И так пребудет во веки… И теперь… Я — легенда.
Родство мыслей, а не крови — вот что важно.
Разве может быть порицание более суровое, чем самоосуждение, когда притворство более невозможно?
Но в природе нет состояния нуля: все в ней существует, проходя бесконечные циклы развития. Теперь это казалось так просто: он никогда не исчезнет, потому что во вселенной все существует вечно.
Все упрощается, если то, с чем мы имеем дело, укладывается в естественную схему вещей. Запредельные явления привносят в нашу жизнь много сложностей. Чудеса нынче не в моде.
Душа, вселившаяся в больное или немощное тело и с оптимизмом превозмогшая эти недуги, в духовном смысле совершенствуется быстрее, чем та, у которой по земным стандартам есть для жизни все.
– Вы свободны в час?
– У меня плотный график. Он состоит из встреч с вами в любое время дня и ночи.
Кое-что можно послать к черту, но только не здоровье.
Всем нам предстоит пройти путь, и этот путь начинается на Земле.