Вот, значит, чем был пудель начинен!
Скрывала школяра в себе собака? Отвешу вам почтительный поклон.
Ну, вы меня запарили, однако!
Цитаты Иоганн Вольфганг Гёте
Пусть в молодости мной владело увлечение, —
Теперь я научен знать времени значение.
Дороже, чем добрый совет, ничего нет!
— Не вы ли, в Риппах въехав на ночлег,
С Иванушкою-дурачком видались?
— Мы с ним сегодня утром повстречались
И чуть я не забыл его приказ:
Отвезть поклон родне просил он нас.
(Кланяется Фрошу.)
Учи народ, питай и грей, —
А после, смотришь, бунтарей
Ты воспитал себе в награду!
Нет, я б застыть в покое не хотел:
Дрожь — лучший человеческий удел.
Глупцы! Судьба своих даров,
Заслуг не видя, не истратит!
Имей вы камень мудрецов —
Для камня мудреца не хватит.
Жил-был король державный
С любимицей блохой. С блохой? Вот это так! Хвалю, хвалю.
Блоха — прямая пара королю.
У золота все двери на запоре,
Всяк для себя лишь копит: вот в чём горе!
Всё песня та ж — сюжет избит:
Глупец велит — мудрец гласит.
Что предстоит всему творенью?
Всё, всё идёт к уничтожению!
Всмотрись в неё — и ты поймёшь душою,
Что жизнь на отблеск радужный походит.
Берегись! Ничто не вечно!
Час ударит — нить порвётся.
Взять — хорошо, сберечь важнее.
Хорошо живется и тем, кто дает пышные названия своим ничтожным занятиям и даже своим страстишкам и преподносит их роду человеческому как грандиозные подвиги во имя его пользы и процветания.Благо тому, кто может быть таким!
Кто презирает
Мир, лишь войной прельщен,
Знай, что теряетСчастье надежды он.
Что юность! Юность вам нужнее, когда идете вы на бой, когда красавица порой сама на вашей виснет шее, когда конца своим трудам хотите быстро вы добиться.
Я теряю дар речи, Вильгельм, когда наблюдаю, какими тесными пределами ограничены творческие и познавательные силы человека, когда вижу, что всякая деятельность сводится к удовлетворению потребностей, в свою очередь имеющих только одну цель — продлить наше жалкое существование, а успокоенность в иных научных вопросах — всего лишь бессильное смирение фантазеров, которые расписывают стены своей темницы яркими фигурами и привлекательными видами.
Назвать Его кто смеет откровенно?
Кто исповедать может дерзновенно:
Я верую в Него?
Кто с полным чувством убежденья
Не побоится утвержденья:
Не верую в Него?
Он, вседержитель
И всехранитель,
Не обнимает ли весь мир —
Тебя, меня, себя?
Не высится ль над нами свод небесный?
Не твердая ль под нами здесь земля?
Не всходят ли, приветливо мерцая,
Над нами звезды вечные? А мы
Не смотрим ли друг другу в очи,
И не теснится ль это все,
Тебе и в ум и в сердце
И не царит ли, в вечной тайне,
И зримо и незримо вкруг тебя?
Наполни же все сердце этим чувством
И, если в нем ты счастье ощутишь,
Зови Его, как хочешь:Любовь, блаженство, сердце, Бог!Нет имени ему! Всё — в чувстве!
А имя — только дым и звук,
Туман, который застилает небосвод.
Толпа — как женщина, и вечно
У ней в почёте только молодёжь.