Вчера еще банкрот, нынче рейхсканцлер! Вчера ощипанный коршун — нынче государственный орел!
Цитаты Бертольда Брехта
Неужели <...> то, что мужчина уже однажды обладал женщиной, в самом деле играет такую большую роль? Так ли уж много значит это первое, обычно далеко не совершенное объятие? Поневоле приходится признать, что мужчине свойствен некий инстинкт повелителя, заставляющий его находить высшее наслаждение в порабощении женщины, в победе над ней! Иначе чем же можно объяснить это удивительное безразличие после акта обладания? Это чувство возникает даже и в тех случаях, когда речь идет о женщине, которую ты не лишал невинности.
— Ты только конфеты купил?
— А что же еще? Ясное дело.
Объяснения — это чаще всего оправдания.
У человека должно быть хотя бы на два гроша надежды, иначе жить невозможно.
Презираю тех, чьи мозги не могут наполнить желудка.
Самое главное — научить людей правильно мыслить… Побежденные должны помнить, что и после поражения растут и множатся противоречия, грозящие сегодняшнему победителю.
У человека есть святое право,
Ведь бытия земного краток век.
И хлеб вкушать и радоваться право,
Имеет право каждый человек.
Но слыхано ль, чтоб кто-нибудь однажды
Осуществил свои права? Увы!
Осуществить их рад, конечно, каждый,
Да обстоятельства не таковы!
Вот эта истина — кто возразить бы мог
Зол человек, и мир, и бог!
Юмор — это чувство дистанции.
За одну сильную мысль я готов пожертвовать любой бабой, почти любой. Мыслей гораздо меньше, чем баб.
Недостаточно быть врачом, надо еще уметь помочь.
Легкомысленный человек, не знающий истины, изъясняется абстрактно, высокопарно и неточно.
Невыносимо жить в стране, в которой нет чувства юмора, но еще невыносимее было бы жить в стране, в которой чувство юмора необходимо, для того, чтобы выжить.
Искусство требует знаний.
Можно сказать, что человек — это просто особое приспособление для хранения паспорта. Паспорт закладывают ему во внутренний карман, как пакет акций в сейф, который, сам по себе не представляя ценности, служит вместилищем для ценных предметов.
Ничто так не чуждо искусству, как старание «сделать нечто из ничего».
Можно быть свободным и в стенах тюрьмы. <...> Свобода — это явление духовное. Кто ею обладает, у того никто и никогда ее не отнимет. Как это сказал поэт? В цепях свободен! Есть люди, которые не свободны и за воротами тюрьмы. Тело можно заковать в цепи, дух — никогда. Мысль свободна!
Маленькие люди очень склонны объяснять постигшую их катастрофу причинами высшего порядка.
Если бы дети оставались детьми, им можно было бы вечно рассказывать сказки, но так как они растут и взрослеют, то это — увы! — невозможно.
Как трудно стало обладать женщиной. <...> Когда-то муж возвращался с охоты на два часа раньше, чем было условлено, и находил в постели своей супруги какого-нибудь этакого пухлого красавчика. Что я говорю — в постели? Достаточно было застать ее в комнате вдвоем с мужчиной, и все уже было ясно. А в наши дни деловая жизнь вынуждает ее, хочет она того или не хочет, демонстрировать мужчинам свои икры, а в некоторых конторах занимаются любовью с такой же легкостью, как моют руки, — главным образом для того, чтобы украсть у нас, работодателей, несколько минут рабочего времени! Можно ли думать о разоблачениях, когда супружеская измена так же мало бросается в глаза и столь же мало значит, как мытье рук?